Кирочка смотрела и как будто видела мальчишку в первый раз. В треугольном просвете расстёгнутого рубашечного воротничка точно лепесток магнолии среди листвы виднелось то удивительно нежное даже у брутальных мужчин место, переход от основания шеи к груди; той весной Эрну минуло шестнадцать, он был влюблён, и в свете этого обстоятельства его очарование обретало для Кирочки вполне определённый смысл… Ведь если бы она не была офицером Особого Подразделения, а он — колдуном апокалиптической силы, и им довелось встретиться в другом месте и в другое время… всё могло бы сложиться иначе… гораздо проще.
Прежде такая мысль никогда не приходила Кирочке в голову, а теперь она ужаснула её. Эрн до этой поры казался ей ребенком, она воспринимала его склонность к ней как нечто не вполне серьёзное, как игру, как невинное увлечение, и внезапное осознание того, что он способен испытывать те же чувства, какие испытывает взрослый мужчина по отношению к женщине, внушило ей отвращение.
— Так что же нам делать? — повторила Кирочка уже не так грозно; гнев сменился растерянностью, она вдруг искренне посочувствовала Эрну, ведь он ни в чём не виноват, это так естественно в его возрасте — влюбиться и ждать от любимой встречного порыва, мысленно требовать от неё верности и такого же сосредоточения на любви всех мечтаний, тревог, надежд, какое испытываешь сам…
Но почему-то именно от Эрна Кирочка не могла принять эту волнующую данность природы; он был прекрасен настолько, что страшно было к нему прикоснуться даже со знанием, что она имеет на это полное право; он был всемогущ, и мысль, что ему дана власть на нею точно так же, как и над всей остальной материей, была для неё невиносима, она чувствовала себя крохотным камушком у него на ладони, который он случайно подобрал и по прихоти судьбы счёл красивым, но в любой момент может выбросить в море, если он ему надоест или приглянется другой…
Кирочка продолжала смотреть на Эрна, с болью вдумываясь в пронзительное совершенство его черт, ощущая острее собственную ничтожность в свете этого совершенства, любуясь и терзаясь.
Он сидел не поднимая глаз, цветя нежными розами щёк, трепеща от смущения перед своим первым смутным сладостным желанием…
— Ты же понимаешь, что это невозможно, Эрн, — сказала она наконец, гордо признавая за собой право камушка на ладони оставаться независимым и неуязвимым.
Он так ей ничего и не ответил, порывисто выскочил вдруг из-за столика и побежал к выходу из кафе, туда, где за стеклянной дверью стоял в распахнутом длиннополом чёрном пальто и неторопливо курил, щурясь на яркое солнце, Крайст.
ГЛАВА 8
1
Когда Кирочка пришла принимать смену у Крайста на кухонном столе лежала роза. Яркие лучи солнца из-за шторы падали на нежные раскрытые лепестки таким образом, что просвечивали их насквозь, отчего казалось, будто бы цветок светится изнутри, источает мягкое розовое сияние.
— Ты собирешься на свидание, Крайст? — крикнула Кирочка в комнату, — Желаю тебе удачи!
— С чего ты взяла? — удивился Билл, возникший на пороге кухни.
— А разве это не твоя роза?
— Нет.
Кирочка задумчиво приподняла цветок со стола. Роза была длинная, пышно распустившаяся, с крупной тяжёлой головкой. На упругих сочных лепестках поблёскивали мелкие капельки росы — её как будто только что сорвали в саду — столь свежий цветок — редкость в магазинах большого города.
Осторожно держа розу за крепкий стебель, чувствуя её тонкий сладкий аромат, она невольно вспомнила другую, подаренную Сашем Астерсом, восхитительно и страшно бордовую, как зрелое вино или кровь…
Крайст куда-то исчез, а вместо него рядом с Кирой возникла хрупкая фигурка Эрна.
— Это тебе, — прошептал он, и щёки его, зарумянившись, затмили нежностью и свежестью своей красоту розовых лепестков, — от меня…
— Где ты её достал? — спросила Кирочка строго, — Наколдовал?
Эрн кивнул.
— Я не возьму.
— Но почему?
— В воспитательных целях. Для того, чтобы сделать подарок девушке, другие юноши трудятся, они работают заправщиками на бензоколонках, официантами или разносчиками пиццы. Они преодолевают определённые трудности, и на вырученные деньги покупают цветы для своих любимых. Они идут на какие-то жертвы. Тебе же эта роза не стоила ничего, ровным счётом никаких усилий. Ты подумал о ней, и она возникла. Ты можешь завалить ими меня, как сеном, если захочешь.
Юноша вздохнул, всё, что говорила Кирочка, было чистой правдой.
— Если хочешь сделать мне подарок, — заключила она, — заработай на него честно.
— И ты его примешь?
— Я подумаю, — ответила Кира с уклончивой полуулыбкой.
2
— Куда мы едем сегодня? — спросил Эрн, деловито защёлкивая замочек ремня безопасности. Совсем недавно ему стали позволять садиться на переднее сидение служебного автомобиля; первым пошёл на эту уступку Крайст, Кирочка сначала была против, но потом сдалась и она.
— В резервные фонды Исторического музея.
— Там завелись привидения?
— Не говори глупостей, Эрн, ты ведь и сам знаешь, что приведений не бывает, абсолютно все аномальные энергии — производные живого функционирующего сознания, поэтому если где-то лунными ночами плавают по коридорам бледные томные дамы в белом, мы в первую очередь задумываемся, кому они нужны и для чего… Вот чёрт, пробка… — Кирочка раздосадовано хлопнула по рулю ладонью, — и какая огромная! Часа на полтора, не меньше. Не было печали!
— Может, телепортируемся отсюда? — робко предложил Эрн.
— Нет, мы поедем на машине, — ответила она упрямо, смерив его гневным и гордым взглядом.
Юный колдун грустно съёжился на сидении, сложил тонкие ручки на колени и принялся смотреть в окно.
— По некоторым данным, на территории исторического музея долгое время проводились секретные генетические эксперименты, целью которых было воссоздать древних животных, рептилий и даже первобытных людей.
— Что же в этом плохого?
— Ничего. Всё хорошо, покуда не переходит определённые границы. Есть сведения, что в ходе экспериментов был получен клон одного из самых выдающихся тиранов прошлого, ДНК было выделено из мумии, хранящейся в саркофаге…
— Ужас какой! И кому только это понадобилось?..
— Любопытным учёным. Сколько себя помню, им не давал покоя вопрос, будет ли сознание клона хоть в какой-то степени повторять сознание клонированного человека? Проще говоря, будет ли клон гения гением, а клон императора обнаружит ли императорские замашки? Разумеется, в условиях полной изоляции.
— Они клонировали Вождя?
— Это нам и предстоит проверить.
3
Спустившись по гулким ступеням закрытого корпуса исторического музея в цокольный этаж, Кирочка и Эрн остановились перед саркофагом.
Все мумии хранились в подвальных помещениях за тонким сверхпрочным стеклом, прохлада и приглушённый свет способствовали лучшей сохранности тканей; тело, представшее их глазам, было мумифицировано по самой современной технологии около двухсот лет назад; принадлежало оно весьма амбициозному президенту, получившему в своё время в народе звучное прозвище — Вождь.
— Ну и где же клон? — шёпотом спросил юный чародей.
— Иногда ты меня удивляешь, Эрн. Думаешь, его так запросто пустят бродить кругами подле саркофага? В этом и состоит моё задание — выяснить, где его прячут, если он действительно существует.
— Да я же тебя троллю, — мальчишка просиял ровным рядом хорошеньких мелких зубок словно жемчужным ожерельем, — очевидно, найти этого чувака будет весьма непросто. Может, всё-таки воспользуешься моей помощью?
Кирочка нахмурилась. Она отдавала себе отчёт, что сложное и опасное задание будет выполнено в несколько минут, стоит ей принять предложение Эрна; он прикроет глаза, и, неслышно шевеля перламутровыми губками, прочтёт всю необходимую информацию на неведомом сверхтонком пергаменте Вселенной, хранящем каждое самое ничтожное событие, каждый атомный переход, каждое колебание связи в каждой молекуле… Но, Кирочка понимала и это тоже, принять предложение Эрна — означает сдаться, спасовать перед трудностями. Айна Мерроуз любила повторять на лекциях, что недаром людей ограждают от знаний о магии, ибо лень и инертность — те пороки, которые разовьются сильнее и скорее всех прочих; зачем что-то делать, когда можно применить магию — раз и готово… «Именно исчезновения у людей мотивации к труду мы пуще всего боимся… — говорила она, — на планете невозможен катаклизм более страшный, чем тотальная деградация и погружение человечества в неуёмное бездействие и потребительство…»
Кирочка стояла на пороге самого непреодолимого из всех искушений — выбрать наиболее лёгкий и быстрый путь… Если и теперь она устоит, эта мысль тоже неоднократно приходила ей в голову, то это может стать только отсрочкой; искушение будет повторяться снова и снова, покуда Эрн рядом, и однажды оно всё равно возьмёт верх, поэтому какая разница, сейчас или немного позже…
